Рецензия
Черт с нами
«Бык на крыше» в Мариинском театре
«Бык на крыше» в Мариинском театре
Накануне новогоднего закрытия всех петербургских учреждений культуры в Концертном зале Мариинского театра исполнили «Неистовые танцы» в постановке Владимира Варнавы.
Для No Fixed Points премьеру комментирует культуролог Татьяна Розулина.
Для No Fixed Points премьеру комментирует культуролог Татьяна Розулина.
Рецензия
Черт с нами
«Бык на крыше» в Мариинском театре
«Бык на крыше» в Мариинском театре
Накануне новогоднего закрытия всех петербургских учреждений культуры в Концертном зале Мариинского театра исполнили «Неистовые танцы» в постановке Владимира Варнавы.
Для No Fixed Points премьеру комментирует культуролог Татьяна Розулина.
Для No Fixed Points премьеру комментирует культуролог Татьяна Розулина.
Счастлив театр, который может доставать из широких штанин очередную премьеру, когда ему этого вдруг захочется: судя по разговорам в кулуарах, об исполнении «Быка на крыше» в Мариинском узнали за три недели до него. Спектакль прошел один раз (еще накануне в Концертном зале играли новое сочинение Родиона Щедрина, невеселую феерию «Приключения обезьяны»), даты следующих показов неизвестны.
«Неистовые танцы» состоят из двух балетов Владимира Варнавы — премьерного «Быка на крыше» Дариуса Мийо и поставленной пять лет назад «Глины» на музыку «Сотворения мира» того же Мийо, а в качестве вокальной интерлюдии бас Михаил Петренко и пианист Юрий Кокко исполняют «Четыре песни Дон Кихота» Жака Ибера. Когда-то «Глина» явилась сенсацией среди изделий «Мастерской молодых хореографов», и на большой сцене Мариинского-2 этот joke box смотрелся импозантно. В деревянной коробке Концертного зала он выглядел ссохшейся землей в цветочном горшке: тесное соседство зрителей и танцовщиков придало ему неловкое обаяние домашнего концерта и высветило скудость мизансцен и хореографических фраз. Шутовской запал исчез, и еще очевиднее стало, как ловко автор скрестил Sad Case Пола Лайтфута и Сол Леон и Solo Echo Кристал Пайт, бывшие в 2015 году в моде у российских пользователей YouTube.
Фрагмент из постановки «Глина»
Фотография — Наташа Разина
Фотография — Наташа Разина
Комментируя «Быка на крыше» в программном интервью, Варнава предложил «посмотреть, как мы изменились за пять лет, как изменился язык», и обозначил движение «больше в сторону классической академической школы». Скромные танцевальные приколы стали еще скромнее, а хореография почти приблизилась к стилю Ильи Живого, чьи балеты в основном и составляют современный репертуар Мариинского театра — коченеющее одиночество элементарных па, только у Варнавы их исполняют в очень быстром темпе, и эта скорость кое-как удерживает дробную форму, не давая ей распасться.
Для разросшегося на 17 минут рондо, написанного Мийо, не нашлось жестко объединяющего формального приема, крупного жеста.
Идея адского карнавала тоже осталась декоративной добавкой — как скелеты, нарисованные художником Галей Солодовниковой поверх традиционных мексиканских костюмов. В балете про веселое отношение к смерти нет смерти и нет веселья, его имитирует быстрый темп. Персонаж по имени Ла Муэрте — оставленная без развернутой партии Злата Ялинич — многозначительно ходит, в начале задувает свечку, а под занавес скидывает юбку с воланами, показывая, что ее трико художница тоже разрисовала под калаку.
Идея адского карнавала тоже осталась декоративной добавкой — как скелеты, нарисованные художником Галей Солодовниковой поверх традиционных мексиканских костюмов. В балете про веселое отношение к смерти нет смерти и нет веселья, его имитирует быстрый темп. Персонаж по имени Ла Муэрте — оставленная без развернутой партии Злата Ялинич — многозначительно ходит, в начале задувает свечку, а под занавес скидывает юбку с воланами, показывая, что ее трико художница тоже разрисовала под калаку.
«Бык на крыше»
Фотография — Наташа Разина
Фотография — Наташа Разина
Калака
Фигура черепа или скелета (обычно человека), часто используемая для украшения во время фестиваля на мексиканский праздник День Мёртвых.
За неистовость и инфернальность пришлось отдуваться наряженному в красные трусы Эль Диабло — вечер оказался бенефисом Василия Ткаченко, незаменимого героя-трикстера Мариинского балета, правда, несколько раздавшегося после весенних карантинов. Впрочем, и ему досталось немногое: карикатурно-старомодный грим с рогами, столь же старомодные трюки вроде ухарских прыжков на колени да постоянная необходимость затыкать дыру в кордебалете, где женщин четверо, а танцовщиков трое. Взаимодействия Эль Диабло с Ла Муэрте и остальными персонажами мутны и хаотичны, как перемены света, которых художник Игорь Фомин нагромоздил в коротком балете не меньше полусотни.
Василий Ткаченко в постановке «Бык на крыше»
Фотография — Наташа Разина
Фотография — Наташа Разина
Трудно сказать, насколько выросли за истекшие пять лет артисты Мариинского театра — ясно, что они способны блестяще станцевать хоть телефонную книгу. Текст и тело спектакля сцементировали именно исполнители — Анастасия Асабен, Вероника Селиванова, Ольга Белик и Анастасия Яроменко и их блестящие партнеры Эрвин Загидуллин, Алексей Недвига и Максим Зенин (последние двое выходили и в «Глине», причем Максим в этом балете дебютировал).
Если кто и обеспечил обещанный карнавал, так это композитор Мийо, сто лет спустя нашедший отличного сотрудника в лице дирижера Арсения Шуплякова, который в экстренном режиме подготовил две каверзные партитуры («Глина» прежде исполнялась под фонограмму). Щедрую овацию, устроенную немногочисленной публикой Концертного зала, легко списать на оркестровую пиротехнику и громкий финальный аккорд, а по итогу пятилетия выходит, что YouTube, хитро подсовывающий старые балеты, интереснее живого театра с его вялотекущими премьерами. Да и черт с рогами за новое искусство сходит с трудом, хоть как его назови.
Если кто и обеспечил обещанный карнавал, так это композитор Мийо, сто лет спустя нашедший отличного сотрудника в лице дирижера Арсения Шуплякова, который в экстренном режиме подготовил две каверзные партитуры («Глина» прежде исполнялась под фонограмму). Щедрую овацию, устроенную немногочисленной публикой Концертного зала, легко списать на оркестровую пиротехнику и громкий финальный аккорд, а по итогу пятилетия выходит, что YouTube, хитро подсовывающий старые балеты, интереснее живого театра с его вялотекущими премьерами. Да и черт с рогами за новое искусство сходит с трудом, хоть как его назови.