Вообще, «Легенда о любви» — очень страшный и правдивый спектакль. Мехменэ, как всякая нормальная девушка, в ужасе от перспективы лишиться своей привлекательности; она предлагает таинственному незнакомцу деньги и корону в обмен на жизнь сестры, потому что она умна, она понимает, что деньги можно заработать (или, в крайнем случае, напасть на соседнее королевство), а вот красивые глаза на базаре не купишь. Она соглашается на сделку не просто так, а после мучительных размышлений, и оттого еще более жутким становится финал первой картины: даже исцеленная сестра в ужасе шарахается от своей спасительницы. Одно только это уже причиняет Мехменэ серьезную боль, — а это она еще про художника не слышала.


С самого начала в Мехменэ миниатюрной Осиповой чувствовалась какая-то неуверенность; возможно, сказалось волнение перед первым выступлением. Отдавая свою красоту, она колебалась, будто заранее чувствуя подвох. И вот предчувствие ее не обмануло. Нахалка-сестра увела у царицы симпатичного любовника.

И Евсеева, и Осмолкина — хорошие исполнительницы, которые не всегда могут сразить зрителя особым очарованием, и был в этом, наверное, очень умный тактический ход театра, готовившего составы. В Мариинке есть две великолепные Ширин: Олеся Новикова, нежная, грациозная и игривая, и Мария Ширинкина, которая, будучи за Шкляровым замужем, всегда идеально играет с ним любовные дуэты. Ни одной из этих Ширин в этот вечер не было на сцене, и вот почему: самой лучшей Ширин была бы, на самом деле, Наталья Осипова.

Осипова, пылкая, воздушная и радостная. Осипова, легкая, искрящаяся и быстрая. Это был бы восхитительный тандем, полный нежности и восторга.

Но Ширин — не роль для звезды мирового уровня, а амплуа «не дураки придумали», и легендарный монолог в покоях Мехменэ Бану во втором акте вышел немного суетливым, будто царица боролась не любовным желанием, а с желанием снова стать веселой и бойкой королевой пируэтов и прыжков.

Эта роль, насквозь испещренная противоречиями, где каждая поза — вместо тысячи слов, а каждый взгляд — вместо ста фуэте, требует большего драматизма, чем техники, и для нее нужна особая стать, особая внутренняя подготовка, особый, что ли, пластический темперамент. Говорят, Осипова — милейшая из девушек, и, возможно, именно это и помешало ей стать роковой женщиной, мстящей за предательство и неразделенную любовь.

Впрочем, публика и этот опыт восприняла благосклонно. Очень нежной и проникновенной получилась сцена с Ферхадом в третьем акте, где царица наконец снимает вуаль и позволяет себе быть любимой и прекрасной, пусть лишь в своих мечтах. Пусть финал не получился гнетущим — ну и ладно, зато Наталья Осипова приехала в Петербург, Владимир Шкляров летал по сцене соколом, чем не чудесный вечер пятницы.