Смена власти
Новости
В Парижской Опере серьезные кадровые перестановки: только вчера Бенжамен Мильпье заявил о своем уходе, как уже сегодня на пресс-конференции было представлено имя нового директора балетной труппы Парижской Оперы.
Последние два дня французские журналисты не знают покоя: твиттер Филиппа Нуазетта, первого опубликовавшего новость о "возможном" уходе Бенжамена Мильпье с поста директора балетной труппы Парижской Оперы, был закидан десятками "Расскажите больше"/"Это официально?"/"Скорее подробностей". Новость, вкинутая в прессу буквально в ночь, заставила журналистов повременить со сном и попытаться найти больше информации. И вдруг оказывается, что на следующий день планируется пресс-конференция, с участием самого Мильпье и директора театра - Стефаном Лисснером.
Paris Match, запустивший эту новость, предположил, что причин столь скоро ухода несколько: с одной стороны, обилие административной работы сковывает Мильпье, как хореографа, с другой - очевидна жертва супруги Мильпье Натали Портман, которая ради карьеры мужа забросила свою и перебралась жить в Париж. И если учесть, что во время пресс-конференции Мильпье несколько раз повторил, что это решение - именно его, а не Натали, то могут закрасться сомнения в этой уверенности.
Photo: Paris Match
Пресс-релиз, опубликованный сегодня в твиттере хореографа, говорит вкратце о том, что после долгих раздумий, Мильпье решил окончить свою карьеру в Парижской Опере. Это был вызов, но, по мнению хореографа, он с ним справился: создание "3-ей сцены" и Хореографической Академия тому пример. Но что не менее важно, ему удалось привлечь большие суммы на развитие театра.
Он, безусловно, привязан к труппе, к артистам, к ученикам, и поэтому еще раз настаивает, что причины его ухода - личные.
Его обязанности занимают много времени, и его совершенно не остается на создание новых постановок и артистическое самовыражение. А на это он хотел бы тратить 100% своего времени.
Но Мильпье не хочет разрывать отношений с театром: во-первых, он будет следить за своими проектами, а во-вторых, он открыт к другим проектам, которые может ему предложить Опера.
"Я любил миссию, которая была на меня возложена. Я вложился в нее всей своей страстью и умением. Парижская Опера может всегда рассчитывать на меня".
Он, безусловно, привязан к труппе, к артистам, к ученикам, и поэтому еще раз настаивает, что причины его ухода - личные.
Его обязанности занимают много времени, и его совершенно не остается на создание новых постановок и артистическое самовыражение. А на это он хотел бы тратить 100% своего времени.
Но Мильпье не хочет разрывать отношений с театром: во-первых, он будет следить за своими проектами, а во-вторых, он открыт к другим проектам, которые может ему предложить Опера.
"Я любил миссию, которая была на меня возложена. Я вложился в нее всей своей страстью и умением. Парижская Опера может всегда рассчитывать на меня".
Проект Мильпье "3-я сцена"
Как и год назад, когда почти бессменную Брижит Лефевр сменил на посту директора балетной труппы Парижской Оперы молодой франко-американский хореограф, мировое сообщество разделилось на два непримиримых лагеря.
Одним казалось, что этот пропитанный американской культурой (Мильпье с 13-летнего возраста учился и работал в Нью-Йорке) хореограф только испортит храм классического искусства. Другие же парировали тем, что история про молодого почти что иностранца, назначенного на эту должность, уже не раз повторялась, и Парижская Опера только выигрывала от такого впрыскивания новой крови. Первые опять же находились и вспоминали, что и Лифарь, и Нуреев были и школы другой, да и похаризматичнее. В общем, форумы трещали от возмущений, а молодой хореограф тихонько работал.
Приглашал полные залы меценатов, где вместе со своей звездной женой собирал за вечер один миллион евро на поддержание театра. Пытался вдохнуть свежий воздух современной хореографии в эти старые стены, пропитанные классическим наследием. Привлекал молодую публику, которой пока не интересно условное "Лебединое озеро". Критиковал иерархическую структуру театра, которая, к слову, формировалась около 300 лет.
И ему-таки удалось сделать так, чтобы почти за год работы к нему не только привыкли, но некоторые даже и полюбили. Его проект - "3-я сцена" - конечно, был воспринят в штыки теми, кто пересмотрел все составы "Лебединого озера", но если отбросить эмоции, этот проект - гениален. В Парижской опере, как помните, сцены две: Гарнье и Бастий. Первая - классическая, вторая (внегласно) - современная. А Мильпье придумал третью сцену, виртуальную, учитывая, что в наше время мы смотрим в экран телефона гораздо чаще, чем по сторонам. Те, кто не могли присутствовать на спектаклях театра, могли ощутить его жизнь, просматривая один за одним ролики, снятые известными режиссерами (Матье Амальрик, к примеру). Он открыл двери храма артистам, которые вряд ли бы смогли попасть в знаменитую Ротонду когда-либо в своей жизни. Брейк-данс в Ротонде? Почему бы и нет. Но вы теперь понимаете, почему этот проект был так раскритикован. В любом случае, не ленитесь, сходите на третью сцену и посмотрите все сами.
Одним казалось, что этот пропитанный американской культурой (Мильпье с 13-летнего возраста учился и работал в Нью-Йорке) хореограф только испортит храм классического искусства. Другие же парировали тем, что история про молодого почти что иностранца, назначенного на эту должность, уже не раз повторялась, и Парижская Опера только выигрывала от такого впрыскивания новой крови. Первые опять же находились и вспоминали, что и Лифарь, и Нуреев были и школы другой, да и похаризматичнее. В общем, форумы трещали от возмущений, а молодой хореограф тихонько работал.
Приглашал полные залы меценатов, где вместе со своей звездной женой собирал за вечер один миллион евро на поддержание театра. Пытался вдохнуть свежий воздух современной хореографии в эти старые стены, пропитанные классическим наследием. Привлекал молодую публику, которой пока не интересно условное "Лебединое озеро". Критиковал иерархическую структуру театра, которая, к слову, формировалась около 300 лет.
И ему-таки удалось сделать так, чтобы почти за год работы к нему не только привыкли, но некоторые даже и полюбили. Его проект - "3-я сцена" - конечно, был воспринят в штыки теми, кто пересмотрел все составы "Лебединого озера", но если отбросить эмоции, этот проект - гениален. В Парижской опере, как помните, сцены две: Гарнье и Бастий. Первая - классическая, вторая (внегласно) - современная. А Мильпье придумал третью сцену, виртуальную, учитывая, что в наше время мы смотрим в экран телефона гораздо чаще, чем по сторонам. Те, кто не могли присутствовать на спектаклях театра, могли ощутить его жизнь, просматривая один за одним ролики, снятые известными режиссерами (Матье Амальрик, к примеру). Он открыл двери храма артистам, которые вряд ли бы смогли попасть в знаменитую Ротонду когда-либо в своей жизни. Брейк-данс в Ротонде? Почему бы и нет. Но вы теперь понимаете, почему этот проект был так раскритикован. В любом случае, не ленитесь, сходите на третью сцену и посмотрите все сами.
Кто же преемник Мильпье?
Орели Дюпон.
Photo: Paris Match
Photo: Paris Match
18 мая 2015 42-летняя Этуаль Парижской Оперы Орели Дюпон в последний раз вышла на сцену. Это была "Манон". Важная роль в карьере Дюпон, ведь именно в ней она заново доказала свой статус примы после сложнейшей операции на колено. Закон Оперы не нарушить: в 42 года звезды театра должны потухнуть, несмотря на любовь публики и физические возможности. Трогательный момент ухода со сцены любимицы Франции был снят многими каналами, и даже Седриком Клапишем, который впрочем и так снял про нее уже шикарный фильм "Пространство мгновения".
Мильпье ей предложил сразу же должность педагога-репетитора, которая Дюпон деликатно отклонила. И что характерно, пресса не стала продавливать этот момент: Дюпон давно уже заслужила статус умной звезды, мнение которой по меньшей мере уважается. Поэтому сомневаться в ее решении не стали. Она стала мелькать в каких-то светских мероприятиях, открытии своей школы (какого ее будущее теперь), репетициях к 90-летию труппы Марты Грэм (тоже под вопросом?), но стабильного решения относительно ее будущего не было видно. До сих пор.
Мильпье ей предложил сразу же должность педагога-репетитора, которая Дюпон деликатно отклонила. И что характерно, пресса не стала продавливать этот момент: Дюпон давно уже заслужила статус умной звезды, мнение которой по меньшей мере уважается. Поэтому сомневаться в ее решении не стали. Она стала мелькать в каких-то светских мероприятиях, открытии своей школы (какого ее будущее теперь), репетициях к 90-летию труппы Марты Грэм (тоже под вопросом?), но стабильного решения относительно ее будущего не было видно. До сих пор.
©PhilippeBienaimé
Бенжамен Мильпье и Орели Дюпон репетируют
© Agathe Poupeney/Opéra national de Paris
© Agathe Poupeney/Opéra national de Paris
Будущее Оперы?
Орели Дюпон, в отличие от Мильпье, - истинная дочь Парижской Оперы. У нее нет управленческого опыта, но есть понимание работы театра, в котором она за 31 год изучила все тонкости и нюансы. Абсолютное совершенство классического танца, Дюпон хочет ставить на него: "Для меня, балет Парижской Оперы остается труппой классического танца с перспективой в современный. Но не наоборот. Никогда он не станет современной труппой, которая время от времени танцует классику. Артисты Парижской Оперы обладают уникальным талантом и и сильной школой. Я хочу им довериться, и продолжать искать совершенство в классическом балете, так как это сила этой труппы".
Продолжать искать совершенство Орели Дюпон официально начнет 1 августа 2016 года, когда вступит в силу ее новый договор директора балетной труппы.
Продолжать искать совершенство Орели Дюпон официально начнет 1 августа 2016 года, когда вступит в силу ее новый договор директора балетной труппы.
"С Оперой, где я уже очень давно, у меня история любви. Кто сюда входит - влюбляется и теряет тут свою душу. Парижская Опера - это пожилая дама, за которой нужно следить. Я буду терпеливой. Некоторые вещи нужно менять, другие - стоит сохранять. Я не буду торопиться".
Будущее Мильпье?
Photo: http://publikart.net/
За него беспокоиться не стоит: созданная им в 2011 труппа LA Dance Project вернет себе своего руководителя, а ему даст то, к чему он так долго стремился: свободу творчества.
