Открылся фестиваль новым спектаклем немецкого хореографа Кристиана Шпука «Зимний путь» в исполнении труппы Балета Цюриха. Этот хореограф достаточно хорошо известен российскому зрителю: в 2016 году МАМТ им. К. С. Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко показывал его версию «Анны Карениной». После этой Анны у многих не было больших ожиданий насчет хореографической фантазии Шпука, но, видимо, любопытство взяло свое: в зале Александринского театра не было ни одного свободного места.

Интересно было, как хореограф вдруг впускал по заднему периметру сцены какого-то персонажа, который пока длился номер, очень медленно шел. С одной стороны, смысловой нагрузки он мог и не нести, с другой — не переносить на него свое внимание с танцующих впереди людей  было невозможно. Потом, словно 25-м кадром между этими красивыми номерами, из которых была соткана постановка, он включал какую-то сюрреалистическую сцену, где, к примеру, шел человек с рюкзаком из чучела оленя в то время, как другие артисты несли на голове гнезда из прутьев. Некоторые из массовых композиций были частично исполнены на утопающих под сцену платформах, создавая, таким образом, танец на несколько уровней.
При том, что визуально работа Шпука была невероятно красива, целиком ее воспринять без утомления было довольно сложно. То ли цикл Шуберта под фонограмму, то ли бессюжетные перетекания из одного дуэта в другой не способствовали концентрации внимания. Но чем Балет Цюриха удивил, так это своим невероятным качеством: артисты труппы в потрясающей форме, что даже не получается отдельно отметить кого-то одного. Конечно, и Шпук знает достоинства своей труппы, опираясь в сочиненных фрагментах только на самые сильные стороны того или иного артиста. И было особенно радостно видеть, как гармонично вписалась в труппу бывшая солистка Пермского балета Инна Билаш. И кажется, рано мы списали Шпука в разряд «средних европейских хореографов»: после этого спектакля хочется изучить и другие, ведь хореографически он очень интересно мыслит.

«Вальс цветов», к примеру, был странно выстроен композиционно: все средние прыжки солирующих артистов не были видны за обрамляющими их по кругу артистками. Получалось, что даже если и там было что-то сложное для исполнения, то в общей свалке артистов зрители просто не смогли разглядеть этого. С другой стороны, прекрасно был оформлен момент с куклами во сне Мари и танцующими артистами на площади в самом финале. Их схематичные костюмы с четкими линиями и яркими цветами превратились в реальной жизни в обыкновенные, нетеатральные, приглушенные наряды. Как будто сознание Мари просто преобразовало увиденное в реальности в более очерченное и прорисованное.
Такой ход не нов: к примеру, у Йохана Ингера в балете «Петрушка» было уже такое «превращение», но здесь он был очень уместен и, главное, тонко размещен. Другой отличный ход, хоть и робко не доведенный до конца, это оформить «Вальс снежинок» в стиле Басби Беркли, у которого каскады одинаковых белоснежных костюмов передвигались обычно в разных плоскостях. Конечно, вероятно, у Мирошниченко и не было такого замысла, но намек на Беркли был очевиден, и ужасно хотелось, чтобы эту идею (красивую и визуально очень привлекательную) довели до ума.

«Алиса» в исполнении Балета Дортмунда стала, наверное, самым запоминающимся спектаклем фестиваля: столько диаметрально противоположных мнений не было озвучено ни про какой другой спектакль. Хореограф Мауро Бигонцетти взял сложносочиненный сюжет Льюиса Кэрролла, но кажется, не понял, как разбираться со всеми этими героями, просто вывалив их всех вместе на сцену. История разделена для двух разных по возрасту Алис, которые по-разному воспринимают происходящее вокруг. Для незнающих историю — понять ее по спектаклю будет невозможно. Но если честно, и для знающих — разобраться в быстром темпе повествования было сложно. Хореография Бигонцетти была откровенно халтурна: казалось, он собирал танцевальные связки в очень поспешном темпе.

При этом, если сольные партии технически были феноменально трудны (мучением для артистом являются пируэты с четкой остановкой с открытием ноги в à la seconde, например) для исполнения, то многочисленным народно-сценическим номерам не хватало размаха. Казалось даже, что родная сцена венской оперы может быть шире, а тут артистом приходиться ютиться, что влечет за собой более «куцые» движения, но оказалось, что сцена Александринки ничем не меньше, а значит «куцой» вышла хореография. А сравнивая две версии — Лакотта и Вихарева, — можно наглядно заметить, как одно и то же описание сцены способно трансформироваться в совершенно разные визуальные образы.

Знаменитая голландская труппа Introdans нередко приезжает в Россию, показывая нам лучшие работы известных голландских мастеров, но на этот раз программа, подготовленная для фестиваля, была абсолютно уникальна для нашего зрителя. «Пение» Нильса Кристе, «Польские пьесы» Ханса ван Манена и Conrazoncorazon Каэтано Сото были впервые показаны в Санкт-Петербурге.

В этом шутливом номере слились на одной сцене эстетики Охада Наарина, Боба Фосса, бродвея и все того же Басби Беркли. Цельной идеи здесь никакой не было, скорее, каскад характеров, танцев и костюмов. Для завершения фестивальной программы — вполне себе живой пример того, что танец может быть веселым.

Но DanceOpen не может пройти без своего знаменитого гала-концерта, куда уже многие годы съезжаются лучшие мировые балетные звезды и друзья фестиваля. Участников гала узнают зрители, купив программку, но никогда особо разочарований не было. Увидеть в России за один вечер российских, европейских и американских звезд балета практически нереально, именно поэтому и мест свободных в зале не было. Программа гала была собрана интересно: из известных падеде были только «Дон Кихот» и «Пламя Парижа», а вот остальное было если не новым, то, может, и малоизвестным широкой публике. Не обошлось и без фламенко (Farruca a tres), и даже без латиноамериканских зажигательных танцев (Proud Mary в исполнении Антонины Скобины и Дениса Дроздюка). Самый известный европейский хореограф этого года — Марко Геке — представил работу «Венгерские танцы» и показалось, что это чуть ли не единственное его произведение, увиденное в этом году, которое не раздражало своим фирменным трясущимся стилем. В итоге, он стал одним из лучших номеров гала-концерта. Танцевальный театр Оснабрюка развлекал зрителей своими танцевальными гэгами и карнавальным юмором, а вот поставленный специально для фестиваля номер «Токката» польского хореографа Кшиштофа Пастора очень удивил: вроде бы и узнаваемая неоклассическая лексика, но при этом номер вышел каким-то цельным и аккуратным.

Хочется лишь пожелать всей команде, работавшей над этим фестивалем, сил и вдохновения для следующего года. Ведь с таким обилием гастролей и фестивалей современного балета российского зрителя становится все сложнее и сложнее удивить. Но пока DanceOpen с этим прекрасно справляется.