история
50 лет «Драгоценностям»
В этот день, ровно 50 лет назад, в нью-йоркском театре New York City Ballet, прошла премьера трехчастного абстрактного балета Джорджа Баланчина «Драгоценности».

No fixed points не может пропустить такую дату, поэтому мы начинаем неделю Баланчина, в течение которой постараемся осветить этот балет с разных сторон.

Идея и текст — Вита Хлопова

Поняв, что в этом году весь мир празднует 50-летие одного из величайших балетов 20 века — «Драгоценности», мы задумали написать очередной лонгрид об истории создания этого шедевра.
Но в процессе подготовки поняли, что одним текстом тут не ограничиться. Поэтому мы решили публиковать каждый день в течение недели по небольшому материалу, связанному с этой постановкой, раскрывая её каждый раз с новой стороны.
Мы расскажем о музыке, о музах/балеринах Баланчина, о самых настоящих драгоценностях Van Cleef&Arpels и о премьере в Нью-Йорке. Поделимся интересными подробностями, воспоминаниями самого Баланчина и его современников.
А начнем мы с рассказа Джорджа Баланчина о своих «Драгоценностях».
У Баланчина есть книга: «101 рассказ о большом балете», в которой он пересказывает сюжеты многих известных и не очень балетов, снабжая это своими легкими и талантливыми комментариями. Описание «Драгоценностей» доверим автору, ибо кто лучше него самого расскажет об этом балете.

«Это танцевальный балет в трех частях на музыку трех разных композиторов. Музыка для каждой из трех частей очень разная, и точно так же различна их хореография. Танцовщики в каждой части балета одеты, как драгоценности: изумруды (на музыку Форе), рубины (на музыку Стравинского) и бриллианты (на музыку Чайковского). Идея нового балета в костюмах, украшенных драгоценными камнями, возникла несколько лет назад, когда мой друг Натан Мильштейн познакомил меня с ювелиром Клодом Арпельсом. Позже я увидел потрясающие камни в его коллекции в Нью-Йорке. Я всегда любил драгоценные камни; в конце концов, я ведь восточный человек, я грузин. Наша костюмерная мастерская под руководством Каринской замечательно передала свойства настоящих камней (хотя танцовщикам в тяжелых костюмах пришлось нелегко!).

Джордж Баланчин
Первая часть — «Изумруды» — поставлена на музыку Форе из «Пеллеаса и Мелизанды» и «Шейлока». В ней танцуют две ведущие пары, трое солистов и кордебалет из десяти девушек. Вначале идет pas de deux на мягкую, мелодичную тему струнных с восьмеркой аккомпанирующих девушек. Затем вариация солистки на легкую, приподнятую музыку. За ней следует танец другой солистки. Потом pas de trois, после которого на музыку засурдиненных струнных — другое pas de deux, тихое и уединенное. В финале все танцовщики соединяются.
Описывать сами танцы было бы скучно, так как в них нет никакого литературного содержания. Если эта часть балета вообще что-нибудь изображает, то, возможно, это мои воспоминания о Франции. Франции элегантности, комфорта, моды и духов.

Евгения Образцова в «Изумрудах»
Фото — Foteini Christofilopoulou
Некоторые находили, что вторая часть — «Рубины» — изображает Америку. Но я вовсе не имел это в виду. Это просто музыка Стравинского, которую я всегда любил и которую мы со Стравинским решили использовать, приспособив ее для ведущей пары танцовщиков, солистки и кордебалета девушек и юношей. Дуэт и солистка по очереди возглавляют ансамбль.
«Каприччио для фортепиано и оркестра» Стравинского было впервые исполнено в 1929 году, партию фортепиано исполнял сам композитор. Произведение состоит из трех частей: Presto, Andante rapsodico и Allegro capriccioso ma tempo giusto. В «Хронике моей жизни» Стравинский рассказывал, что, называя этот фортепианный концерт «Каприччио», он думал об определении каприччио, данном знаменитым музыковедом Преториусом: «Он (Преториус) видел в нем синоним музыкальной фантазии, представляющей собой свободную форму, построенную на инструментальных пассажах по принципу фугато».
«Эта форма, - писал Стравинский, - давала мне возможность развивать мою музыку, чередуя эпизоды различного характера, которые, следуя друг за другом, придают произведению ту капризность, от которой и происходит само название».

Орели Дюпон и Матиас Хейман в «Рубинах»
Фото — © Agathe Poupeney
«Бриллианты», финальная часть балета, исполняется на музыку Третьей симфонии в ре мажоре Чайковского, которая состоит из пяти частей. Я не использовал первую часть — она мало пригодна для танца — и сконцентрировался на оставшихся четырех. Они включают два скерцо, медленную часть и великолепный полонез. Этот балет поставлен на балерину и ее партнера, группу солистов и большой кордебалет. Названия частей таковы: 2. Alla tedesca, Allegro moderato e simplice; 3. Andante elegiaco; 4. Scherzo, Allegro vivo; 5. Финал: Allegro con fuoco (tempo di Polacca). Первую часть танцуют двенадцать девушек и две солистки, вторая часть — pas de deux ведущих солистов, третья — ансамбль с вариациями для двух ведущих солистов и финал — полонез для всей группы из тридцати четырех танцовщиков. Я хотел включить еще сапфиры и думал о Шенберге, но цвет сапфиров трудно воспроизвести на сцене".

Питер Мартинс и Сьюзен Фарелл в «Бриллиантах»
Виолетт Верди и Жан-Пьер БоннфуФото — Dance Magazine Archives
Патришиа МакБрайд и Эдвард Виелла
Сьюзен Фарелл и Питер МартинсФото — Dance Magazine Archives
Помочь проекту
Если вам нравится No fixed points, и вы хотели бы помочь ему и дальше развиваться, то мы были бы признательны вашей помощи
Made on
Tilda