рецензия
Весна священная?
Вечер памяти Игоря Стравинского и Сергея Дягилева на Зимнем международном фестивале искусств в Сочи имени Юрия Башмета накануне весны 2022 года как возможность сделать ещё один вдох, когда у тебя одышка.
Рецензия — Алевтина Грунтовская
Фотографии — Алексей Молчановский
Рецензия — Алевтина Грунтовская
Фотографии — Алексей Молчановский
Прошедший год был ознаменован примечательной датой — 50 лет со дня смерти Игоря Стравинского. Нынешний будет чествовать 150 лет со дня рождения Сергея Дягилева. На вечере фестиваля собрали коллаж из отрывков знаменитых Дягилевских балетов на музыку Стравинского, где золотым сечением — «Весна священная» в хореографии Эдварда Клюга.
В первой половине вечера под названием “Стравинский Love`s” показали дуэты из «Пульчинеллы», «Поцелуя феи», «Жар-птицы» и «Петрушки» при участии солистов Национального балета Испании Мириам Мендозы и Серхио Берналь, артистов Гамбургского балета Алессандро Флора и Якопо Белусси, солистов балета Гранд театра Женевы Симоне Репеле и Саши Рива.
Безупречная «Жар-птица» в хореографии Джона Ноймайера сияла и светилась. Чёткость, ювелирность и рельефность, так любимые хореографом, зрители уже могли наблюдать, если не на сцене, то на известных телевизионных каналах.
Даже, если не очень понимаешь, о чем речь, даже, если не слышал никогда, кто такой Стравинский (так бывает) или Нижинский — щебетание и шептание тел — главные проводники в мир неизведанного.
Даже, если не очень понимаешь, о чем речь, даже, если не слышал никогда, кто такой Стравинский (так бывает) или Нижинский — щебетание и шептание тел — главные проводники в мир неизведанного.
Национальный балет Словении и спектакль «Весна священная» Эдварда Клюга был хедлайнером этого вечера. К слову, эта постановка уже бывала прежде в России и даже на том же фестивале, но в 2015 году.
Ставить "Весну священную" — это ответственность перед всем и каждым: Стравинским, Нижинским, Дягилевым, искусствоведами и хореографами, теми, кто создавал «Весну» до. Однако перед собой — в первую очередь.
Очевидно, что Зимний фестиваль искусств в Сочи далеко не танцевального направления. И все же, сколько открытий впереди, если приглашать работы новые свежие, взамен тех, что считаются уже раритетом.
Ставить "Весну священную" — это ответственность перед всем и каждым: Стравинским, Нижинским, Дягилевым, искусствоведами и хореографами, теми, кто создавал «Весну» до. Однако перед собой — в первую очередь.
Очевидно, что Зимний фестиваль искусств в Сочи далеко не танцевального направления. И все же, сколько открытий впереди, если приглашать работы новые свежие, взамен тех, что считаются уже раритетом.
Но сочинский зритель требовательный до зрелищ: вода должна литься сверху прямо на сцену, танцовщики обязаны ловко справляться с водой под ногами, балет должен быть шоу. И не важно, сколько этому балету лет. Жаль только, что подобные спецэффекты давно не в моде, а сакральности и след простыл.
Когда говорят «Весна священная», то следом слышится: ритуал, древний миф, пробуждение. Ритуалы потому и остаются мистическими или, если угодно, трансцендентными, что обрядовость их, вовлеченность, выливается далеко за пределы человеческого тела или рутинного действия. Они больше, чем человек, больше, чем группа людей и явно больше, чем концертный зал в Сочи.
Когда говорят «Весна священная», то следом слышится: ритуал, древний миф, пробуждение. Ритуалы потому и остаются мистическими или, если угодно, трансцендентными, что обрядовость их, вовлеченность, выливается далеко за пределы человеческого тела или рутинного действия. Они больше, чем человек, больше, чем группа людей и явно больше, чем концертный зал в Сочи.
Нельзя упрекнуть Эдварда Клюга в его поисках на поле танцевальной лексики. Десять лет назад, когда создавался балет, он действительно что-то нашёл: обрядовый рисунок-чертёж в танце, коллективные импульсации, выброшенные в небо руки. Однако это крупицы, которые с высоты прошедших десяти лет уже оказываются на расстояний световых (от авт. хотя для «Весны» Пины Бауш это никогда не было проблемой).
Сакральность на сцене не случается без той предлагаемой рутины и даже без аффективного древнего решения с выливающейся на танцовщиков водой. Но ведь сам сосуд тела должен быть полон энергией или чем-то большим для проявления заданной структуры. Танцовщик обязан быть знающим все в этом обряде как жрец своего тела, как медиум. Иначе движение как факт может состариться, а значит перестать выполнять свою функцию. То есть как поддерживать эту юность движения, эти телесные и ментальные открытия? И пусть речь идет о балетной хореографии, а не о перформансе или современном танце.
Сакральность на сцене не случается без той предлагаемой рутины и даже без аффективного древнего решения с выливающейся на танцовщиков водой. Но ведь сам сосуд тела должен быть полон энергией или чем-то большим для проявления заданной структуры. Танцовщик обязан быть знающим все в этом обряде как жрец своего тела, как медиум. Иначе движение как факт может состариться, а значит перестать выполнять свою функцию. То есть как поддерживать эту юность движения, эти телесные и ментальные открытия? И пусть речь идет о балетной хореографии, а не о перформансе или современном танце.